Перевод Библии на русский язык: аргументы "за" и "против" в XIX веке

О Библии и её переводах

Данная статья является обзором книги И.А. Чистовича "История перевода Библии на русский язык" (репринтное воспроизведение издания 1899 г.; РБО, Москва, 1997 г.), котором рассматриваются аргументы, высказанные в XIX столетии "за" и "против" перевода Библии русский язык.

В России первой половины XIX века предметом полемики в христианской среде была необходимость нового перевода Библии. Против ее перевода на современный русский язык того времени выступали люди, которые по определенным причинам держались за устаревший славянский перевод. К счастью, в тот период были также люди, которые высказывали весомые аргументы в пользу нового перевода, который в 1876 году был издан под названием "Синодального".

Аргументы эти интересны тем, что они актуальны и сегодня, когда речь идет о необходимости переводов Библии на современный русский язык. Как правило, критические доводы людей, держащихся сегодня за устаревший текст Синодального перевода, очень похожи на аргументы против этого текста, высказанные почти два века назад.

Ниже собраны некоторые цитаты из книги И.А. Чистовича, содержащей выдержки из различных документов XIX века. Текст этой книги, напечатанной старым шрифтом, передан здесь современным алфавитом. Цитаты приведены в хронологической последовательности. Для справки в скобках указаны номера страниц.


АРГУМЕНТЫ "ПРОТИВ"

Аргументы против начали звучать с момента начала перевода Библии на русский язык в рамках проекта Российского Библейского Общества (1816 год), усилились после закрытия РБО в 1826 году, и особенно обострились в период принятия решения по возобновлению русского перевода Библии под руководством Священного Синода (1858 год).

Из письма киевского митрополита Филарета обер-прокурору Синода, 1856 г.:

"Вместо того, чтобы переводить священное писание на русское наречие, я признавал бы полезным, для споспешествования народу в разумении слова Божия, следующием меры. 1) Оставить навсегда неприкосновенным основной текст славянского перевода, по примеру предков наших и церкви греческой... (стр. 280, см. стр. 274-285).

Киевский митрополит был одним из авторов выдвигавшейся в официозных кругах идеи канонизации Елизаветинской Библии (на славянском языке) по примеру латинской Вульгаты.

Из полемического трактата неизвестного автора, озаглавленного словами "О переводе св. писания", 1858 г.:

"Пристрастие к иноземному и к новизне довело русское общество до того, что отечественный язык для многих сделался как бы чужим, а церковный почти и вовсе непонятным. Вследствие этого весьма многие из русских худо понимают и церковное богослужение и священное писание, преданное нам на церковно-славянском языке..." (стр. 295).

"С переводом библии на русский язык не многие будут обращаться к славянской библии; изучение славянского языка сделается менее нужным и наконец богослужение или останется непонятным, или должно быть также переведено на русский язык: но и то, и другое опасно" (стр. 296).

Из статьи без заглавия неизвестного автора, которая рассматривалась Синодом, 1858 г.:

"Если смысл священного писания сделается совершенно понятным, то лишне толкование наших святых отцов, излишни учители церкви... Если скажут, что славянский текст не понятен, то мы отвечаем во-первых, что это никаким образом не оправдывается и есть только извинение, совершенно непростительное; во-вторых, что и греческаго текста не понимает так хорошо простой греческий народ, и не только теперь, но так было еще в первом веке христианства. И это было и есть спасительно" (стр. 299).

"Язык, отделенный от общежития, приличен церкви и по общему мнению благочестивых людей славянское слово (Псалтири и Евангелия) при благочестивых упражнениях как-то сильнее действует на душу и более возбуждает благоговения, нежели язык русский. Сие очень естественно. Потому что славянский язык в настоящее время не осквернен ни выражением постыдных страстей, ни постословием, ни объяснением суетных действий. Все это осталось в удел языку общежительному. Простолюдины на славянском языке слышали только святое и назидательное. Умеренная темнота сего слова не омрачает истину, а служит ей покрывалом и защищает от стихийнаго ума. Отъимите это покрывало, тогда всякий будет толковать об истинах и изречениях писания по своим понятиям и в свою пользу. А теперь темнота заставляет его или просто покоряться церкви или просить у церкви наставления..." (стр. 308-309).

Читать другие аргументы "против"


АРГУМЕНТЫ "ЗА"

Из постановления Комиссии духовных училищ (о принципах перевода Нового Завета на русский язык), 1816 г.:

"...величие священнаго писания состоит в силе, а не в блеске слов; из сего следует, что не должно слишком привязываться к славенским словам и выражениям, ради мнимой их важности" (стр.27).

Из "Возглашения к христолюбивым читателям" при первом издании Евангелий на русском языке, 1819 г.:

"Когда народ, способный к тому, чтобы ему вверить писанное слово Божие, был один, еврейский, тогда и священныя книги писаны были на одном еврейском языке. Так было вначале со всеми книгами ветхаго завета. Но когда, по предведению и предопределению Божию, настало время разделить сокровище слова Божия и между прочими народами, тогда, еще до пришествия в мир Иисуса Христа, священные книги еврейския переведены были на греческий язык, а после священные книги новаго завета явились уже не на еврейском, но на греческом языке, как более прочих в те времена повсюду известном, а потому более способном к распространению слова Божия во всех народах. Сему указанию последовали далее пастыри и учители христианской церкви; и слово Божие переводами священных книг с давних времен освятило многие языки, в числе их и отечественный нам славенский. Но между тем, как язык в книгах неизменно храниться может многие веки, язык в устах народа в одном веке изменяется много; и написанное за несколько столетий на нашем отечественном языке нам уже мало понятно, без особеннаго изучения сего языка в древнем его состоянии. Из сего открывается, для безпрепятственнаго употребления и распространения слова Божия, необходимость не только переводить священное писание на отечественный язык, но и на сем самом языке от времени до времени возобновлять перевод сообразно с состоянием сего языка в его народном употреблении..." (стр. 324).

Из рецензии архиепископа минского Анатолия (Максимовича), 1819 г.:

"Сколь не сближен славянский язык с российским в церковных книгах наших, но многое для многих оставалось непонятным даже в Евангелии по непривычке к славянским изречениям: и от того святая истина не могла действовать на сердца читателей в полной своей силе. Ныне и сие препятствие разрушено. Да кажется язык живой и приличнее слову жизни. Слыша сие слово на языке нашем, тем паче можем увериться, что Бог говорит к нам" (стр.31).

Из рецензии епископа архангельского Парфения (Петрова), 1819 г.:

"Здесь открывается превосходство и изобилие русского языка, чисто и удобопонятно славенский поясняющаго. А из сего и явно истекает польза всем, по сему пути к вечному спасению шествовати желающим. Ныне россияне на российском наречии чтущие Христово благовестие, ясно и чисто уразумеют всю волю Божию в Слове, Словом Его объясняемую: уразумев же, возрадуются о спасении своем" (стр.31).

Из оценки И.А. Чистовича:

"Возбуждение во всех классах общества склонности к чтению слова Божия и удовлетворение этой склонности распостранением священных книг в изданиях, доступных даже беднейшим классам, и переводом их на живые языки и наречия, особенно на русский язык, сами по себе составляют предмет достойный всякаго уважения. Переводы священного писания на живые языки повсюду были признаком обновляющейся духовной жизни народов. Не говоря уже о достоинстве, сделавшагося всем доступным изучения веры в самом ея источнике, литература обогащалась новым весьма значительным вкладом, богословская наука облегчалась в своих изследованиях и самый язык обогащался новыми формами, оборотами, словами" (стр. 109).

Из обращения архимандрита Макария к Императору с прошением издать русский перевод Ветхого Завета, 1837 г.:

"Владимир Великий, просветивший русскую землю святым крещением, и достойные преемники его сделали для торжества истинной веры над суеверием и невежеством все, что содержалось в возможности века их, и наши предки получили полную библию в таком переводе славянском, какого яснее и удобнее к употреблению в то время быть не могло. Ныне совсем другое время; язык славянский сделался мертвым; на нем никто у нас не говорит и не пишет; число людей, разумеющих его в священном писании, мало пред миллионами частию не разумеющих, частию мало разумеющих, между которыми большое количество служителей церкви..." (стр. 215).

"Не там ли обыкновенно бояться, где темно; не из мрака ли происходят все чудовища заблуждений; не мрак ли покрывает замыслы гибельные; не во мраке ли ищет убежища злодеяние? Итак, нет причины опасаться полной библии русской, в переводе с оригиналов, светлой и ясной... Если мы веруем в Духа Святаго, глаголавшаго чрез пророков, то будем уверены в том, что пророки и на русском языке будут изрекать нам глаголы Духа Святаго, и что Духу Святому приятен живой язык народа, как удобнейший проводник благодатного слова Божия в умы и сердца человеков" (стр. 229-230).

Несколько стихов из первого издания Нового Завета, приведенных И.А. Чистовичем в качестве комментариев к статье неизвестного автора (1 Кор. 14:6,9,19; перевод Российского Библейского Общества):

"Если я теперь приду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу, когда не изъяснюсь вам...? Так если и вы языком произносите невразумительные слова, то как узнают, что вы говорите? Вы будете говорить на ветер... Но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтоб и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке" (стр.301).

Среди главных инициаторов перевода Библии на русский язык можно назвать князя А.Н.Голицина, Г.П.Павского, архимандрита Макария (Глухарева) и московского митрополита Филарета (Дроздова). Именно по настоянию Филарета после тридцатилетнего запрета русского перевода Библии в 1858 году работы по переводу были возобновлены.

Читать другие аргументы "за"


Голоса против существования Писания на "обиходном наречии" раздавались и после издания в 1876 году Синодального перевода. Но, если раньше сторонники традиции ратовали за обучение народа славянскому языку, то в конце XIX века уже обсуждался вопрос о том, какой должна быть русская Библия, поскольку Синодальный перевод при всех его достоинствах всё же не считался совершенным и окончательным.

---